|
Он пел. Богом клянусь, он
пел, когда шагал по предместью
Бункер-Сити, и я сначала подумал,
что мне это снится, потому
что я давно уже не
слышал, чтобы кто-то во весь
голос пел сам себе, да
еще такие хорошие песни. Эту
песню я потом слышал нередко,
и сейчас спою ее, потому
что она того стоит.
If the
night turned cold and the
stars looked down
And you find
yourself on the cold cold
ground
You wake the morning in
a stranger's coat
No one would
you see
You ask yourself, who'd
watch for me
My only friend,
who could it be
It's hard
to say it
I hate to
say it, but it's probably
me
When you belly's empty and
the hunger's so real
And you're
too proud to beg and
too dumb to steal
You search
the city for your only
friend
No one would you see
You
ask yourself, who could it
be
A solitary voice to speak
out and set you free
I
hate to say it
I hate
to say it, but it's
probably me
- Здорово, - сказал
я.
С этого все и началось.
Если вы, дети мои, хотите
прожить свою жизнь спокойно, не
заговаривайте с юнцами, которые громко
поют, входя в город. Особенно
если у этих юнцов шалые
глаза, пистолет и револьвер на
поясе, тюк гекконьих шкур увязан
поверх рюкзака, на правой скуле
нататуированы шесть коротких полосок, а
в арьергарде тащатся дикарь и
торговец старым барахлом.
Я вот заговорил
- и ввязался в историю,
и что я с этого
имею? Мозоли на языке, потому
что все расспрашивают об Избраннике.
Пейте, пейте, должен же я
иметь с этих разговоров хоть
какой-то прибыток.
Да, так о чем
бишь я? Я с ним
поздоровался и пригласил в бар.
Предместье только начало шевелиться после
рабочего дня, и город тоже,
так что бар мой был
закрыт, но паренька и его
охвостье я решил впустить. Конечно,
патруль взгрел бы меня, если
бы кто увидел, что я
продаю пойло до четырех пополудни,
но я не собирался наливать
пацану ничего крепче кофе.
Я еще
подумал - вот как раз
моему сыну было бы сейчас
столько же… Маленько ошибся. Он
казался старше из-за жестко сомкнутых
губ, щетины и слоя пыли
на лице. Но это я
узнал уже потом.
- Приятно видеть
новые лица, - сказал я,
когда они вошли в бар
и разгрузились.
Парень недоверчиво так на
меня посмотрел. Пока они шли
сюда от ворот, он уже
успел наслушаться - и про
"чертовых внешников, от которых одни
неприятности", и про "вонь и
вши", и про то, что
если его почистить - получится
неплохой серв… Да еще эти
обломы у ворот, оба -
в кевларовой броне, с винтовками
и дубинками… Словом, Бункер-Сити -
это не то место, где
чужак может чувствовать себя спокойно.
И вдруг какой-то лысый -
я, то есть, - говорит,
что приятно видеть новые лица.
-
Мне приятно видеть любое новое
лицо, - объяснил я. -
Каждому новенькому кофе за счет
заведения.
Вы не думайте, старый Кассиди
не был тогда таким щедрым
как вот сейчас. Просто кофе
в Бункер-Сити был дешевле грязи.
Я так думаю, что его
и делали прямо из придорожной
пыли. Ничего, народ пил.
Парень и
его спутники выпили кофе и
сдержанно поблагодарили.
- Кассиди, - я
протянул руку через стойку.
- Нарг,
- ответил парень, пожимая мою
ладонь. - Это Вик, -
толстый торговец тоже пожал мне
руку. Лицо его казалось мне
смутно знакомым, и когда он
назвал имя, я вспомнил окончательно:
да, этот дядька жил здесь
и пропал где-то год назад.
Кажется, подумал я, дочка его
живет во внутреннем городе.
Второго звали
Сулик. Это я узнал не
от него самого, а от
Нарга - сам он как
воды в рот набрал. Это,
я вам доложу, было чучело.
Весь увешан костями (человеческими, ребята,
человеческими), а самая большая торчит
в носу. Он рассказал потом,
что это - кости его
предков, в котрых живут их
духи. С этими духами он
беседовал время от времени. Впечатление
жуткое.
На мое приветствие он
промолчал и протянутой руки не
принял.
Они продали мне немного пойла
- Нарг, ребята, к выпивке
был совершенно равнодушен, хотя пил,
если было надо для дела.
Мне кажется, он потому согласился
спрыснуть со мной сделку, что
хотел поговорить о делах в
городе. Вик выпил с удовольствием.
Сулик не стал.
- Мои не
будут, - сказал он. -
Огонь-вода, хитрость Сидящих. Мои знают,
да… Сулик пьет огонь-вода, потом
ломает вещи, потом ничего не
помнит, потом Сулик должен стать
рабом. Мои не хочут.
- Не
хочут - как хочут, -
пожал плечами я. - Джет
я у вас не куплю,
предупреждаю сразу на всякий случай.
Мне этого дерьма не надо.
Травка еще может быть, а
джет здесь под запретом. Если
ты тащишь джет, лучше никому
в Бункер-Сити этого не показывай.
Вылетишь из города в два
счета, обобранный и в синяках.
-
Я не несу джет, -
сказал Нарг. - Я не
убийца.
От этих слов он мне
еще больше понравился.
- Меня долго
не было в городе, -
сказал Вик. - Случилось что-нибудь
интересное?
- Интересное? - переспросил я.
- Если ты и вправду
отсюда, крепыш, ты должен знать,
что Бункер-Сити - не то
место, где происходит что-то "интересное".
На этот случай тут есть
полиция. Вот тебе две самых
больших новости последнег...
|
